Становиться мужчинами поздно

	Было у короля Роланда два сына, Питер и Томас, и еще был злой советник, чародей Флегг. Питер вырос истинным престолонаследником, а Томас так и остался слабым мальчиком. Именно поэтому чародей решил убить Роланда и свалить вину на Питера: мудрый и справедливый наследник не был нужен злодею. Питера заточили в темницу, Томаса короновали. Затем каждый из принцев совершил свой подвиг. Питер вырвался из тюрьмы и вернул себе корону, Томас c оружием в руках защитил брата от чародея. Далее Питер занял трон и повел народ к процветанию, а Томас отправился на вечную охоту за тенью волшебника. Великий сказочник Стивен Кинг, написавший книгу "Глаза дракона", привнес в биографию настоящего короля трогательную деталь. Любимой игрушкой Питера, справедливого и милосердного, очень долго был кукольный домик, доставшийся в наследство от матери. Игрушка и вывела узника на свободу: в тюрьме он сплел веревку на кукольной прялке. У бедного Томаса не было ни мудрой мамы, ни кукольного домика. А были лишь зависть к брату и умение неплохо стрелять из лука. Ясно, что и случайным образом доставшийся Томасу трон принес только новые печали и ему и подданным. Вывод очевиден: чтобы быть настоящим господином, нужно быть не только настоящим мужчиной, расширение опыта за счет так называемых женских дел ведет к свободе. Россия - не Америка. На страницах русских книжек мальчики по-прежнему не плачут, не играют в куклы, и к вершинам их ведет соревновательный дух, а не ясная миссия. Вооруженный рыцарь понятнее, чем муж добрый и справедливый. А в жизни как должное воспринимается чествование всех солдат одновременно со всеми мужчинами. Может, дело в сложностях переходного периода, а может - просто в недостатке образования. С конца 80-х годов во многих американских университетах преподается курс "Мужские исследования", а научные и публицистические бестселлеры, развенчивающие стереотипы настоящей мужественности, расходятся везде, кроме соцлагеря, уже с начала 70-х. В России первые публикации в специализированных журналах появились в 90-х, а первый адресованный широкому читателю междисциплинарный сборник "О муже(n)ственности" - только в прошлом году. Разные варианты мужественности не обсуждаются потому, что отсутствуют в массовом сознании. Нет слов - есть проблемы с делами. Кто сказал "а" Считается, что благодарить (или корить) за постановку вопроса о социальных проявлениях пола следует феминисток, запустивших в массовый оборот словечко "гендер" (тот самый "социальный пол", не равный биологическому). Сначала ученые дамы исследовали, как общество воспитывает из бойких девочек послушных и домовитых женушек. А потом добрались и до мальчиков, посягнув на святую истину о врожденной мужской агрессивности. На самом деле все началось раньше. Возможно, еще с древнегреческого историка Ксенофонта, написавшего первый Домострой. Да, книга утверждала жизненные задачи мужчин и женщин (мужьям - путешествия и военные походы, женам - домашний очаг) как предписанные самой природой. Но проблема была названа, а за всяким аргументом неизбежен контраргумент. Следующий, кого должны благодарить мужчины-антисексисты - отец психоанализа Зигмунд Фрейд. Не ставя под сомнение истинную мужественность, он искал истоки мужского поведения не в биологии, а в семейном воспитании. Ребенок привязан к матери, обеспечивающей уход, и боится отца, которому принадлежит власть в семье. Чтобы утвердиться как мужчина, мальчик должен отделиться от матери через презрение к женщинам и приобщиться к мужественности через подражание отцу либо через соперничество с ним. Потому мальчики и агрессивны, и не любят сидеть дома. Семья - это уже социум. И ситуация, описанная Фрейдом, оказалась правилом не для всех. Мама смотрит за детьми, папа приносит деньги - это только о жизни европейского буржуа. У знати за детьми смотрят гувернанты, у крестьян - то ли никто, то ли оба родителя. Что делается на иных континентах, европейские гуманитарии во времена становления ортодоксального психоанализа еще не знали. И тем более не могли предположить, что случится с изобретением искусственного вскармливания и детских яслей. Следующими отгадчиками загадки мужественности стали антропологи. Здесь возникает имя Маргарет Мид, вовсе не феминистки поначалу. Она первой детально описала культуру нескольких народов Океании и из своих исследований почерпнула убеждение: "Различия между полами... являются порождениями культуры, требованиям которой учится соответствовать каждое поколение мужчин и женщин". Первая книга Маргарет Мид "Взросление на Самоа" вышла в 1928 году, на сегодня ее суммарный тираж - более двух миллионов экземпляров. Тридцать тысяч русских прибавились только в 1988-м. В книге "Пол и темперамент в трех примитивных обществах" Мид описывает традиции трех папуасских племен. У мундугуморов мужчины ведут себя по европейскому стандарту - агрессивно, инициативно, настойчиво, но в этом племени так же действуют и женщины. У арапешей оба пола имеют женские повадки, у чумбули мужчины красятся и кокетничают, а женщины отличаются прямотой и инициативностью. Критики тут же обвинили автора в тенденциозном отборе информации, но книги уже дали пищу пытливым умам. В том числе вдохновили и саму исследовательницу, которая в 50-е годы начала выступать в популярной прессе с прожектами усовершенствования общества путем изменения методов воспитания мальчиков. Феминисты пришли на хорошо разработанную почву. Осталось добавить лишь идею мужественности как власти, достаточно уже разработанную в женских исследованиях. Мужские штудии дополнили ее существенным штрихом: господину, то есть мужчине, в системе патриархальной иерархии живется не лучше, чем рабу, читай - женщине. Дэвид Гилмор в "Загадке мужественности" на десятках примеров из жизни разных народов показал: мужчинами не рождаются, становление мужественности сопровождается болью и унижением, а не сумевшие вписаться в мужской стандарт платят за это вечным разочарованием. Меж тем стандарт имеет все меньшую практическую ценность: ведь крепкие мускулы - уже далеко не главное средство выживания, роль кормильца и профессионала перестала быть мужской монополией, и даже необходимость уходить "на охоту" за пределы дома в век интернет-технологий ставится под сомнение. Что сегодня Методы полевых исследований антропологов уже перенесены в современные общества и дополнены математической статистикой, пафос психоаналитического препарирования детских переживаний совмещен с идеей необратимого движения общества от диктатуры к демократии, а среди исследуемых сфер все большее место занимают искусство и СМИ. Желающие вникнуть в загадку мужественности могут изучить о ней весьма обширную литературу. Наиболее полная библиография литературы о мужчинах и маскулинности, составленная Майклом Футом, включает больше 3000 книг. Далеко не все авторы разделяют феминистскую установку: мужественность - чистый миф, придуманный для утверждения патриархальной власти. Но и биологический подход, господствующий на страницах популярных российских изданий - мол, женские и мужские свойства вытекают из природного предназначения полов, - тоже не в моде. Большинство авторов вообще не занимают жесткой идейной позиции, но пытаются ответить на практические вопросы. Станет ли мужчине легче жить, если он позволит себе быть более мягким и эмоциональным? Как развиваются общества, если в них преобладают мужские или женские ценности? Откуда берется насилие в казармах, закрытых школах, спортивных командах, можно ли сделать мужскую жизнь безопаснее? Тексты западных гуманитариев хороши тем, что в большинстве своем рассчитаны на читателя, не обремененного чрезмерным образованием. Чтобы понять, о чем речь, не нужно держать под рукой десяток терминологических словарей и продираться сквозь двухстраничные синтаксические конструкции. Все 3000 книжек не только написаны, но и прочитаны. Идея о том, что мужественность бывает разной, проникла глубоко в общественное сознание. Потому и альтернативная воинская служба не воспринимается в Европе как отказ от мужской работы, а везучие американцы и вовсе не имеют воинского долга перед страной. Датчане и шведы с удовольствием делят с женами отпуск по уходу за ребенком и говорят, что радость от общения с детьми не менее полная, чем чувства, возникающие при получении благодарности от начальника. Дурным тоном считается гомофобия, и смягчение нравов в этой области - тоже побочный продукт расшатывания идеала настоящего мужчины. А энтузиасты "зеленого" движения, независимо от пола, настойчиво доносят до широкой общественности идею: война давно стала экономически невыгодной, и потому политику с позиции силы пора сворачивать. К мужскому вопросу пацифистский порыв как будто не имеет прямого отношения, но прежде чем задуматься о бессмысленности войны, нужно было допустить идею: вооруженная борьба может быть не житейской необходимостью, а выражением чьих-то психологических комплексов. Правда, проект массовой переделки мужчин в существа нежные и негневливые устраивает не всех. Рядом с феминистскими сказками Стивена Кинга радует публику и "Бойцовский клуб" Чака Паланика. Да и в реальном мире продолжаются вооруженные конфликты, в том числе и с участием приобщенных к "мужским штудиям" граждан США. Но так или иначе - мужчин захватил процесс самопознания. В списке авторитетов мужских исследований большинство имен принадлежит мужчинам же. И, какие бы выводы ни делали конкретные авторы, многообразие точек зрения разрушает стереотипы. Строить жизнь, ориентируясь на образцы из далекого прошлого, уже невозможно. Неизвестность слегка страшит, но оттого манит еще сильнее. Почему безмолвствует Россия Мужские исследования в постсоветских странах находятся в зачаточном состоянии. Единственным центром, ведущим тему из года в год, является Институт этнологии и антропологии Российской академии наук. Но и там исследуют гендерные различия в целом, причем чаще - на материале памятников истории и фольклорных записей. Проект "Мужская солидарность", работающий в московском кризисном центре "Анна", выполняет прикладную задачу психологической перековки насильников и служит скорее женским интересам. Из имен на слуху - разве что маститый провокатор Игорь Кон, открывший советскому народу сперва секс, потом гомосексуальность, а нынче активно пишущий по мужскому вопросу. Но кто ж доверяет провокаторам? "В то время как единицы успели "сориентироваться" и вовремя вложить свой "гендер" (или ваучер) в доходный фонд, основная часть гуманитарно настроенной общественности, оказавшись не в состоянии перевести на язык "родных осин" эту полезную категорию, так и продолжает безучастно оставаться в стороне" - этим наблюдением предваряет сборник "О муже(n)ственности" его составитель социолог Сергей Ушакин. По мнению ученого, вся беда в - колониальном сознании, некритично заимствующем западный гендер вместо того, чтобы разобраться с собственной проблемой пола. Ведь русский пол - не то же, что английский sex, поскольку секс как термин в русском языке существует отдельно от пола (а как явление в Советском Союзе долгое время игнорировался). Дело, однако, не только в терминах. Для большинства постсоветских мужчин мужественность еще не стала обузой. Если в западных мужских исследованиях работают сотни уважаемых мужчин, без стыда и страха называющих себя феминистами, то даже весьма начитанные российские социологи, психологи и искусствоведы, пишущие по мужскому вопросу, в своей профессиональной среде предпочитают политически нейтральный и невнятный профану термин "гендеролог". А высказываясь на широкую публику, чаще подчеркивают не обременительность мужских стандартов, но общую сложность постсоветской жизни. В результате мужские исследования остаются в стороне от интеллектуального мэйнстрима. Можно воспринимать ситуацию как тупик, а можно - как стимул. А можно вообще не загружаться этими зыбкими материями. Делать дело, а не рассуждать. Стрелять так стрелять, лечить так лечить. Окрестный мир, бьющийся над загадкой мужественности, подождет нашего лучшего завтра. Вот закончится всеобщий поход за процветанием, тогда и о душе подумаем. Ну, как этот самый маленький принц Томас из сказки Стивена Кинга, что ушел на охоту за черным магом. Он ведь не был очень плохим, просто - глубоко несчастным.