Бокс - прежде всего экономическое предприятие

	"Мое лучшее достижение - то, что бокс стали показывать в России". Владимир Гендлин Что мы знали раньше о профессиональном боксе? Да ничего! Нам только и оставалось, что делить друг с другом восторги по поводу Мухаммеда Али, не видя целиком ни одного его боя. Еще мы знали и очень не любили его оппонентов - Джо Фрезера и Джорджа Формана. Советская прораганда, лепившая из Али антиамериканца и революционера, потому что он отказался служить в армии США, чтобы не попасть во Вьетнам, противопоставляла ему этих парней как антагонистов, но не на уровне бокса, а на уровне политики. Да и как могло быть иначе? Если вся наша жизнь в те годы определялась исключительно политикой и сопровождалась соответствующей пропагандой... И только в начале девяностых мы узнали о Майке Тайсоне. Но не как о великом чемпионе, а как об "отмороженном" хулигане, откусившем ухо Холифилду. Ну и как о человеке, дерущемся со своими будущими противниками на пресс-конференциях и посаженном в тюрьму за изнасилование черной красавицы. Понятно, что вся эта информация никакого отношения к боксу не имела, - начальство требовало от журналистов скандалов, и они эти скандалы регулярно поставляли. Как раньше говорилось - на потребу публике. А публика, как потом выяснилось, была не дура и хотела совсем другого. Публика хотела бокса. И она его получила. Первые программы Владимира Гендлина "Большой ринг" на НТВ собрали у экранов массу поклонников. Люди, не досыпая ночами, зачарованно глядели на то, чего раньше никогда не видели. Гендлин приоткрыл им дверь в другой мир, совершенно до того незнакомый (пропаганда, с которой мы начинали - не в счет) - мир настоящего Большого Бокса. Хотел он того или нет - скорее всего хотел! - Гендлин взял на себя миссию просветителя, такую же, как Сергей Капица в своих программах "Очевидное - невероятное" конца семидесятых. Демонстрация любого боя сопровождалась ненавязчивым, но очень внятным комментарием, который строился не на описании происходящего на ринге, а на разъяснениях того, что вообще в большом боксе происходит. Получалась такая краткая видеоэнциклопедия, которая в отсутствие журналов и специализированной прессы оказывалась единственным достоверным источником информации. Тем более что человек, который ею делится, знает профессиональный бокс изнутри. Владимир Гендлин был и боксером, и боксерским менеджером в Штатах, и президентом профессионального боксерского клуба. Он в 1995 году первым организовал чемпионский матч в России. И как он сам выражается, прошел в боксе путь от слесаря до директора. Большой бокс - большая экономика Fакел: После того как Костя Цзю побил великолепного Заба Джуду, в мире стало три абсолютных чемпиона: Рой Джонс-младший, Цзю и Леннокс Льюис. У них по три чемпионских пояса. Это предел или они могут взять еще по паре поясов в других боксерских ассоциациях? Владимир Гендлин: Боксерских ассоциаций сейчас развелось очень много. Если вы назовете три латинских буквы, то наверняка попадете в название очередной из них. Истинного абсолютного чемпиона можно определить только когда все чемпионы между собой встретятся. Но это никому невыгодно. Каждый хочет спокойно царить в своей федерации и надувать щеки, объясняя, какой он великий и могучий. Но поскольку бокс - прежде всего экономическое предприятие, то и боксер, и менеджеры, которые его ведут, меньше всего хотят менять сложившуюся ситуацию. Понятно, что теперь, после проигрыша Косте Дзю, промоутеры заработают на Джуде гораздо меньше, чем могли бы. Так что смысл всей чемпионской возни только в зарабатывании денег. А для публики чаще всего эти титулы уже не так и важны, ей более интересны яркие личности. Скажем, Артуро Гатти сейчас привлекает больше внимания, чем какой-то мало кому известный чемпион мира. Так же, как и Тайсон, который свои титулы потерял. Да и если бы Рой Джонс не был чемпионом, он бы все равно привлек усиленное внимание публики. Тут есть и еще одни момент. Если раньше боксом начинали править промоутеры - на похоронах Тэкса Рикарда, к примеру собралось пол-Нью-Йорка, - то потом за бокс взялась мафия и какой-нибудь Фрэнки Палермо держал весь бокс и устраивал так называемые фиксированные бои, а проще сказать - договорные. Это было полное безобразие. Потом наступило время гениального и совершенно аморального Дона Кинга, державшего в руках весь мировой бокс, а теперь приходит время телеканалов, таких как HBO или Show Time, которые вытеснили мафию из игорного бизнеса и бокса. И я думаю, что это скорее хорошо, чем плохо, потому что сейчас боец подписывает контракт с телеканалом и он уже не так зависим от промоутеров, которые, как правило, жулики. Старый и великий Джордж Форман сказал фразу, которую я не устаю повторять: "Если раньше мы выходили драться, то сейчас мы выходим зарабатывать деньги". Большие киты F.: Очевидно, что большой боец может себя проявить только в бою с наиболее сильным противником. Не поэтому ли Кличко-младший с его двадцатью с чем-то победами вызывает в Штатах скепсис? И есть ли у него перспектива приблизиться к ряду больших чемпионов? ВГ: Вы же сами ответили на этот вопрос: все покажут бои. Братья Кличко не встречались с серьезными противниками. Это было политикой их немецкого промоутера Коля. Он опасался выводить их на сильных бойцов. Но сейчас категория супертяжеловесов опустела. Время Тайсона ушло, Льюис - старый, Холифилд - тоже, МакКлайн - дутая величина, Акендо - с ним пока не все ясно... Разве что Дэвид Туа остался... Но и тут проблема. Я думаю, что всем нынешним "тяжам" очень повезло, что Туа ростом всего 178 сантиметров. Будь он чуть повыше, житья бы там никому не было. F.: В таком случае почему Кличко не подводят к бою с Туа? Очевидно, что Туа был бы хорошим экзаменатором для Кличко. ВГ: Недавно я разговаривал с одним из боссов HBO, и он мне сказал, что они хотели бы Владимира Кличко поподробнее представить американской публике, дать ему больше боев в Штатах, чтобы его получше узнали, чтобы его полюбили. Вот тогда бой с каким-то крупным боксером, а их осталось, как мы только что говорили, раз-два и обчелся, смог бы генерировать кучу денег. А то, о чем вы спрашивали, скорее относится к разряду романтических мечтаний о чистом искусстве. И второй момент. Есть маленький риск в бою Владимир Кличко - Туа? Есть. И в случае его проигрыша сага о братьях Кличко благополучно закончится. А этого никто не хочет - ни промоутеры, которым нужны только деньги, ни сами боксеры, которые рвутся в бой и стремятся к большим победам. А вот гораздо больший риск в бою с абсолютным чемпионом мира Льюсом будет оправдан, потому что он соберет несравнимо больше денег. F.: Хорошо, что будет с братьями, - время покажет, а сейчас не могли бы мы поговорить о тех, кого время уже показало? Такой вот абстрактный вопрос: можно ли поставить кого-то рядом с Али? ВГ: Мухаммед Али был лучшим "тяжем" в мире. Его можно назвать величайшим. Никогда он не уклонялся от боя с сильным противником, он отвечал на все вызовы, которые ему делались. Не было в мире более оригинального и более быстрого тяжеловеса. По накалу страстей его бой с Фрезером можно сравнить только с первым боем Тайсон - Холифилд. Боев такого сумасшедшего темпа, такой ожесточенной взаимной бомбежки, такого качества история бокса не знала. F.: Кто вызывает восхищение у вас? Али? Дзю? Тайсон? ВГ: Кем я всегда восхищался, так это Роем Джонсом. Это такой талант, который невозможно объяснить. Костю Дзю можно объяснить,, любого можно объяснить, Джонсу же дано что-то свыше, что, кстати, дико раздражает его соотечественников. Он ведь умудрился раскидать всех своих противников в трех весовых категориях, и теперь в марте планируется его бой в супертяжелой категории с Джонни Руисом за звание чемпиона мира. F.: Если не ошибаюсь, Холифилду тоже пришлось набирать вес, чтобы стать супертяжем? Наша публика из-за недостатка информации узнала его только после боя с Льюисом. Откуда он такой взялся? ВГ: Холифилда всегда хорошо знали в мире бокса. А в боях с Тайсоном и Льюисом он проявил свои сильнейшие качества. Он показал себя человеком такой воли, такой мотивации и заряженности... Ведь если разобраться, он же никогда не был талантливым боксером. Его вывели наверх колоссальные волевые качества и умение зарядить себя на бой. Холифилд - это уже не бокс, это уже психика. Его интрига с Тайсоном возникла давным-давно, больше десяти лет назад. Тайсон проиграл в старые времена Бастеру Дугласу. А Холифилд Дугласа буквально разорвал на части. Так что он совсем не взялся, он был. Большие проблемы F.: Многие видели, во что сейчас превратился Али. Связано ли это с теми нокдаунами, что он получал? ВГ: Это большая загадка. Я как-то в Лас-Вегасе говорил на эту тему с братьями Кличко. Они мне в ответ рассказали о том, как встретили Макса Шмелинга, которому сейчас 96 лет, который прошел войну и не раз падал на ринге, и увидели человека с ясной головой и в абсолютно здравом уме. На этот вопрос можно ответить так: и да и нет. Это, как в случае с Али, может быть связано с наследственностью. Известно, что отец Мухаммеда Али тоже страдал болезнью Паркинсона. Но этот диагноз встречается и у людей, далеких от бокса. С другой стороны, это может быть и результатом пропущенных ударов. Бокс, особенно профессиональный, где редко кто, как среди любителей, гоняется за очками, а каждый стремится убить противника на ринге, конечно, для здоровья даром не проходит. Самое большое достижение F.: Не расскажете о своей боксерской жизни? ВГ: Да ну, все это неинтересно. Самое большое мое достижение - это то, что бокс появился на российском телевидении. Вот этим я, не смущаясь, горжусь. А все остальное - боксерские достижения, промоутерская деятельность - все это так далеко и смешно, особенно на фоне таких людей, как Рой Джонс или Костя Цзю, что и говорить об этом нечего. Что же до моей комментаторской деятельности, то меня многие упрекают в излишней аналитичности и отсутствии эмоций. Но это моя идеология. Я терпеть не могу, когда комментатор без умолку что-то там тарахтит и отвлекает от действия. Мне очень нравится комментарий Михаила Ромма в "Обыкновенном фашизме", я считаю это образцовой работой и всегда стремился к такому результату. А на самом деле я комментатором-то быть и не собирался. Я должен был работать на этой программе продюсером, а оно - вон как вышло... F.: Чтобы закончить разговор, давайте вернемся к самому началу: как родилась эта программа? ВГ: Я всегда хотел, чтобы бокс был на нашем телевидении. И тут возникло редкое сочетание времени и места. Появилась телекомпания НТВ. Новая и амбициозная, способная воспринимать свежие идеи. Тут меня и осенило. Но и потом - снова произошло стечение обстоятельств. Программы шли на спутник, никто особо не дергался. А тут произошел разгром НТВ, потом - ТВ-6. Пустой экран надо было срочно чем-то заполнить... А теперь видите, как все это раскрутилось... В 1995 году "Большой ринг" на съезде Всемирного боксерского союза был признан лучшей программой в мире, хотя они там ничего не понимали по-русски. Но зато после этого американцы, с которыми я работаю, - владельцы каналов, промоутеры и все другие повысили для нас цены. Так что наша известность парадоксальным образом ударила нас по карману... PS. Большой портрет F.: Как-то вы сказали, что сейчас люди следят не за боксом, а за Майком Тайсоном. Как вы относитесь к нему и как могли бы охарактеризовать то, что происходит с ним последние несколько лет? ВГ: Я думаю, что нет ни одного человека, который бы относился к Тайсону однозначно. Ранний Тайсон был безусловно великим чемпионом, и хотя для своей категории он был маленьким, в нем всегда сидела "тикающая бомба", была заложена буквально динамитная мощь, которая часто превращалась в страшный взрыв... Так получилось, что я знаю почти всех людей, которые сделали Тайсона Тайсоном. Я не знал только Джима Джекобса, который был, пожалуй, единственным другом Майка. Я думаю, психический надлом Тайсона начался с детских лет, с его улично-уголовного прошлого. И только Гас д*Амато, который привел его в четырнадцатилетнем возрасте в спортзал, а потом и усыновил его, желал ему добра, а не голой славы, бешеных денег и вседозволенности. Потом появились люди, которые стали делать из него чемпиона. Но когда им это почти удалось, стало ясно, что из этого дикаря надо сделать еще и человека. Им и это почти удалось. Более того, это почти удалось и самому Тайсону. Но смерть д*Амато подкосила неуравновешенного Тайсона, и он пошел вразнос. В этот период его и "подхватил" коварный Дон Кинг, который, с одной стороны, сделал из него чемпиона, а с другой - стал во всем ему потакать. Может быть, именно поэтому у него в голове такая каша, которую отлично характеризуют его татуировки - Че Гевара, Мао Цзедун, Малколм Икс... Однажды Берт Шугар, издатель журнала Fight Games сказал, когда мы говорили с ним о Тайсоне: "Тайсон слабый человек - иногда, Тайсон сильный человек - иногда. Он всегда тот, кем хочет быть. Но никто не знает, кем он в данный момент хочет быть". Есть еще один человек, Стив Лот, с которым я хорошо знаком, он друг Тайсона и единственный, пожалуй, кто навещал его в тюрьме. Он тоже довольно внятно о нем выразился: "Тайсон - это парень, которого легко обвести вокруг пальца. И его обводят!" Такие вот оценки со стороны ближнего круга. Тайсон не сукин сын, не сволочь. Но из-за его агрессии с ним случаются такие вещи, которые превращают его в настоящего гада, во врага общества. Однако его нельзя красить только одной краской - черной или белой, он сложнее и, как я думаю, глубже. Не всякий уличный мальчишка сможет удержать свою психику в норме после того, как в двадцать лет переживет ту безмерную славу, которая на него обрушилась, и те бешеные деньги, которые к нему приплыли. Однажды я общался с Майком. Когда он спокоен, с ним интересно говорить. Он много знает о боксе, он комментировал фильмы, он изучал старые бои, у него огромная фильмотека. И хотя как боксер он уже "заржавел", в нем еще остался кой-какой потенциал. PPS Пока верстался этот номер, мы узнали, что Льюис отказался от уже заявленного боя с Виталием Кличко. Что бы это могло значить? Вероятно, что наше предположение о том, что фильтром в чемпионские бои для них все-таки станет Дэвид Туа. Но это только предположение, не больше...