Просто Маркос

	Маркос не Че Гевара. У него пиар лучше. Он сражается не за коммунизм, не против американцев, а против Зла с большой буквы. Он не командует (в испанском есть слово "команданте" - командующий, но нет "субкоманданте" - Маркос сам его выдумал). Он - сплошной миф. Ходит в черной маске, пользуется Интернетом, который предоставляют ему враги-американцы, на равных общается с европейскими культурными деятелями, но при этом пишет все свои послания от имени насекомого (жучка Дурито). Такого революционера следовало бы выдумать. К счастью, он уже есть. Сапатистами они назвали себя в честь народного героя Сапаты (кто-то вроде нашего Чапаева или Махно, живший примерно тогда же). Их восстание началось новогодней ночью 94-ого. В день подписания Мексикой торгового соглашения НАФТА сапатисты, о которых доселе никто не слыхивал, захватили столицу штата Сан-Кристобаль и с тамошнего телеграфа по всему миру разослали ряд заявлений. Типа: не хотим ложиться под США, продаваться за баксы, окультуриваться, играть по правилам и пускать к себе всякие транснациональные компании, и, короче, отделяемся от всего мира, чтобы жить своим умом, а всех, кому американский порядок опостылел, приглашаем, значит, к сотрудничеству. Так Чиапас превратился в "автономную зону". Власти растерялись. Вооруженные ружьями прошлого века сапатисты очень быстро заняли огромную территорию. С тех пор правительство Мексики ведет с ними долгую изнурительную борьбу. Бои не раз сменялись переговорами, армия выжигала индейские деревни, повстанцев отстреливали в вертолетов, а полиция в неизвестном направлении навсегда увозила индейских старейшин, поддержавших Маркоса. Факт остается фактом - сейчас штат фактически не контролируется правительством Мексики и живет по собственным правилам. А жители Мексики ходят в майках с изображением субкоманданте Маркоса. Партизаны-индейцы мексиканского Чиапоса называют его "Тата" - предок. По-нашему - "батько". Субкоманданте Маркос живет у себя в лакандонских джунглях, никогда не снимает черную маску "Пасамонтана" и общается с миром через Интернет. Субкоманданте "пиарил" свою революцию по-взрослому: кроме боевых сводок и героических фото атаковал весь мир через глобальную сеть своими стихами, мыслями о Сервантесе, Кортасаре и Шекспире, обращался с вопросами к Далай-ламе, Папе Римскому, рок-звездам, режиссерам, писателям, и черт знает кому еще. В текстах Маркоса весь пафос борьбы против империалистических хищников и наймитов капитализма вытекает из совершенно фантастического чиапасского фольклера, песен, легенд и притч. А также из снов, видений и интуиций самого "тата" и его ближайших сподвижников. На вопрос о возрасте он отвечает: "Мне 518 лет". На шее всегда носит старомодный фонарик, поясняя, что нас (в смысле, человечество) завели в печальную тьму и теперь нужно искать отсюда выход. Попыхивая любимой трубкой, батько Маркос любит порассуждать о том, что время в мире страшных буржуинов поделено на мельчайшие и точные отрезки, заранее учтенные и проданные, тогда как гораздо достойнее и приятней измерять его с помощью бегущего из склянки в склянку песка, и мыслить мгновениями и веками, а не часами и днями. За это "песочное", сапатистское время он навербовал себе армию коллег по интеллекту. В недавнем и сугубо мирном марше сапатистов на Мехико кроме самого Маркоса участвовали: Оливер Стоун (все это дело снимавший на пленку), вдова французского президента Миттерана, редактор "Монд Дипломатик" Игнасио Рамоне, мощнейший левый философ Реже Дебре, нобелевский лауреат Хосе Сараманго, пара депутатов Европарламента и антиглобалистские лидеры со всего света. В самом Мехико, кроме полумиллионной толпы фэнов, партизана встречала делегация писателей, возглавляемая Габриелем Гарсией Маркесом. Изрядно напуганный всем этим шумом, мексиканский парламент предложил Чиапосу перечень уступок и компромиссов. А лидер повстанцев в ответ прочитал длинную речь, пафос которой сводился к одной простой мысли: индейцы майя за гондоны не продаются! Послал, короче, он этот парламент на три и более буквы. Примерно то же самое Маркос сказал народу на главной столичной площади: борьба продолжается, мировой Карфаген (то бишь Соединенные Штаты) должен быть разрушен, дырку от бублика вы получите, а не Шарапова! С чем и отбыл восвояси. В любой латиноамериканской стране есть партизаны и подпольщики. Почему же именно Маркос стал для всего мира новым, антиглобалистским Че Геварой? Наверное, объяснение в том, что он - Поэт с большой буквы. Поэт, не в смысле тихого онанизма, а в том смысле, в каком Маяковский, Маринетти, Д`Аннунцио и председатель Мао. Маркос - посредник между нами и майя, между этническим прошлым и технотронным будущим, между господствующей Системой и всегда возможной революцией. Роль такого посредника устраивает его больше, чем любая другая, поэтому он очень сердится, когда о нем пишут "вождь", "лидер" или "полевой командир". Есть еще одна причина - сугубо политическая. К середине 90-ых вечно всем недовольные европейские интеллектуалы совсем скисли: советский блок пал, Кастро утомил, над Ким Ир Сеном уже все смеются, а "Исламский джихад" поддерживать все-таки стремно как-то. И вдруг из леса - такой подарок. Защитник всех обиженных, коренных и угнетенных. Сам на коне, с патронашем через грудь и ноутбуком наперевес. Практически все современные партизанские латиноамериканские движения давно уже стали криминальными структурами. Маркос пока еще нет. Пока еще он Робин Гуд. Всячески помогать Маркосу из Европы и ездить к нему в лес стало хорошим тоном среди молодых левых, альтернативщиков и контркультурщиков. Если верить тем, кто вернулся, в автономной зоне царит не демократия даже, а какой-то прям анархизм (в понимании князя Кропоткина, а не группы Sex Pistols). Индейцы вооружены, живут небольшими общинами, сплошное самоуправление, владеют всем коллективно. Никаких приказов сверху. Исчез голод, перестали вырубать уникальные леса, запрещена охота на священных животных, возрождаются полузабытые традиции, для детей бесплатное образование, насколько это возможно в условиях боевых действий. Все это устроил человек, который говорит, что любой, одеваюший маску, берущий оружие и выступивший против глобализма, становится субкоманданте Маркосом, где бы он не находился и на каком бы языке не думал. Естественно, о таком парне ходят десятки легенд. Например - под маской скрываются разные (хотя и очень похожие) люди. Или - перед нами воспитанник тайного индейского союза, членам которого вообще запрещено показывать лицо чужакам. Этот мистический союз якобы планирует спасти всех индейцев, собрав их вместе и вернув к чистоте. Перед тем как на землю сойдет Христос с металлическим зеркалом и даст посмотреться каждому. Одни сгорят, а другие - спасутся, увидев своё настоящее отражение. А еще "есть мнение", что Маркос - тайный оккультист, самовлюбленный коммунист и кровожадный садист. В общем, понятно, что ничего не понятно. Естественно, Маркос в ответ на эти бредни смеется и советует каждому жить в той реальности, которая ему больше подходит. О себе он рассказывает мало и неохотно: метис, учился вроде бы на философском в Мехико, увлекался марксизмом, что типично для мексиканского студента, воровал продукты в суперамаркетах, работал программистом,. Затем вместе с друзьями-марксистами пошел в народ (то есть к индейцам майя). В лесу у индейцев прежняя жизнь закончилась. Он стал другим существом, занял имя Маркос у одного из своих товарищей, похороненного в джунглях, а старое имя забыл. В начале 90-ых, узнав про НАФТА, означавшее полный экономический контроль США над Чиапосом, понял, что засиделся в джунглях и решил мутить воду. Его манифест "Семь деталей мировой головоломки" стал главным документом антиглобалистов. Хотя выступает он не против объединения мира как такового, а против того, чтобы это делалось в интересах узкой корпоративной элиты. Мировой тусовке глобализаторов противопоставлена идея "интернационала несогласных", которую многие сравнивают с проектом нового Коминтерна. Маркос говорит, что промышленная революция обещала освободить людей от физического труда, но не сделала жизнь раем. Результаты индустриализации остались в руках буржуинов, выжимающих сверхприбыли из остальных людей. Теперь компьютерная революция должна освободить человека от необходимости умственных усилий. И тогда мы уж точно превратимся в покорные стада, с которыми один процент "мировых хозяев" будет делать то, что захочет при помощи прессы, индустрии развлечений и тотального электронного контроля. Киберпанковскому кошмару Маркос противопоставляет идею "международной революции", которая должна изменить принципы современного мира: никаких рыночных спекуляций, потребительского культа, идиотизации людей через масс-медиа и далее в том же духе. Маркос считает, что следующая мировая война будет войной гражданской: объединенное государство против объединенных несогласных. Согласиь, это неплохая идея, для новой эпической поэмы.